Суд Соломона

Библейская притча

Однажды к царю пришли две женщины-блудницы. Одна из них сказала:

– О господин мой! Я и эта женщина живем в одном доме. Я произвела здесь потомство. Через три дня родила и эта женщина. Мы были вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы вдвоем. У этой женщины ночью умер сын, ибо она заспала его. Тогда она встала ночью, взяла от меня сына, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а мертвого ребенка положила к моей груди. Утром я встала, чтобы покормить сына, но он был бездыханным. Однако когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила.

И сказала другая женщина:

– Нет, мой сын живой, а твой мертвый.

А та ей возражала:

– Нет, твой сын мертвый, а мой живой.

Так они ссорились будучи перед царем.

Тогда правитель сказал:

– Эта говорит: «Мой сын живой, а твой сын мертвый»; а та говорит: «Нет, твой сын мертвый, а мой сын живой». Подайте мне меч.

И принесли царю меч. Он сказал:

– Рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой.

И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему:

– О господин мой! Отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его.

Царь Давид и старейшины, поклоняющиеся Богу Отцу. Фрагмент фрески, изображенной на стене церкви Успения Пресвятой Богородицы в Фюрстенцелле, Бавария

А другая говорила:

– Пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите.

Тогда царь сказал:

– Отдайте этой живое дитя и не умерщвляйте его. Она – его мать.

И услышал весь Израиль о суде, как царь решил вопрос; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд.

Выслушав рассказ странников, Соломон предложил им за решением явиться на другой день, а сам стал придумывать, каким образом обнаружить вора, заставив его самого уличить себя. Когда странники явились на суд, Соломон обратился к ним с такими словами:

Слышал я о вас, что вы - люди просвещённые, мудрые и в делах спорных опытные, и я прошу вас рассудить дело, с которым обратился ко мне один царь.

В стране этого царя росли в соседстве юноша и девушка. Полюбили они друг друга, и сказал юноша девушке: "Поклянись мне в том, что не станешь ничьей женой, пока я не дам на то своё согласие". Девушка поклялась. Через некоторое время её обручили с другим человеком. После венца, когда молодые остались наедине, невеста заявила жениху: "Я не могу сделаться твоей женой до тех пор, пока не пойду к первому жениху моему, которому я поклялась, и не получу его согласия на это".

Придя к первому жениху, она сказала: "Возьми с меня большой выкуп серебром и золотом и разреши мне стать женой того, с кем меня повенчали". "Так как ты осталась верна клятве своей, - ответил тот, - я не возьму никакого выкупа. Иди, ты свободна". А молодому мужу, который был тут же, он сказал: "Радуйся в мире доле своей".

На обратном пути на них напали разбойники. Среди разбойников был один старик, который, не довольствуясь награбленными деньгами и украшениями, потребовал любовных ласк от молодой женщины. "Позволь мне, - взмолилась она, обращаясь к разбойнику, - рассказать об одном случае из моей жизни". И она рассказала историю своего первого сватовства и то, как поступили оба жениха её. "Подумай же, - прибавила она в заключение, - тот юноша, который имел все права на меня, преодолел свою страсть и не дотронулся до меня. Тебе, человеку старому, тем более следует обуздать себя. Оставь себе всё серебро и золото, только освободи меня с мужем моим".

Выслушав рассказ её, разбойник поднял глаза к небу и, глубоко раскаявшись в том, что он - стоящий на краю могилы - намеревался сделать, не только отпустил молодую чету на свободу, но и возвратил все отнятые у них деньги и драгоценности до последней мелочи.

Царь, - прибавил Соломон, - в стране которого произошёл этот случай, спрашивает меня, кто из замешанных в этой истории заслуживает высшей похвалы?

И вот, я вас прошу помочь мне рассудить это дело.
- Государь, - ответил один из странников, - по-моему, высшей похвалы заслуживает невеста, оставшаяся верной своей клятве.

Второй сказал:
- Высшей похвалы достоин молодой муж, который сумел удержаться от искушения и не дотронулся до неё, прежде чем первый жених не освободил её от клятвы.

Это что! - воскликнул третий из странников. - Более всего я удивляюсь разбойнику: подумайте только - мало того, что он пленницы не тронул - деньги, все деньги, которые уже были у него в руках, обратно отдал!

И сказал царь Соломон:
- Этот последний с таким восторгом говорит о деньгах, которых он и не видел даже, а только слышал о них; как же он был способен поступить с теми деньгами, которые очутились в его руках?

Теперь я расскажу вам, как мудро судил Соломон и как справедливо решал дела. В Иерусалиме в одном доме, даже в одной комнате, жили две женщины. У той и у другой было по маленькому грудному ребенку. У них не было ни нянек, ни люлек, и дети спали с матерями на одной кровати. Однажды одна из них положила своего ребенка слишком близко к себе, неосторожно прижала его к груди, так что ребеночек не мог дышать, – и бедняжка задохнулся. Ночью женщина проснулась и поглядела на своего ребенка. И как же она испугалась, когда увидела, что он не шевелится и даже не дышит! Пощупала, а он холодный. Тут поняла она, что ребенок умер, что она его задушила.

Видит эта женщина, что ее соседка спит. «Постой, – думает она про себя, – никто и не узнает, что я задушила ребенка. Я подменю его». Потихоньку подкралась она к спящей соседке, осторожно взяла у нее живого ребенка, а ей подсунула своего мертвого. И как ни в чем не бывало легла спать на свою постель с чужим живым ребенком.

Просыпается утром другая женщина. Берет ребенка, хочет покормить его грудью и не верит своим глазам – он мертвый. Она начинает всматриваться и видит, что это не ее ребенок.

Дети! Понимаете ли вы, как любят вас ваши матери? Посмотрите, как ласково, как внимательно добрая мать смотрит на своего крошечного ребенка. Она знает, какие у ее ребенка носик, губки, глазки; она знает, где у него пятнышко; у нее сосчитан, кажется, каждый волосок на голове ребеночка.

«Дай мне моего ребенка! – закричала она. – Зачем ты подменила ребенка? У меня украла живого, а мне подсунула мертвого». «Что ты? Опомнись! – говорит женщина, задушившая своего ребенка. – Это мое дитя, и я ни за что не отдам его тебе».

Спорили они, спорили, поссорились, побранились, но укравшая не отдает ребенка настоящей матери.

Что делать? Решили обратиться к молодому царю Соломону, пусть он рассудит, кому отдать ребенка. Приходят к царю. Начинают говорить. Одна говорит: «Вот эта женщина нынешней ночью нечаянно задушила своего ребенка и, когда я спала, взяла моего ребенка живого, а мне положила своего, мертвого. Государь! Вели ей отдать моего ребенка». «Нет, – говорит другая, – это она задушила своего ребенка, а теперь хочет, чтобы я отдала ей своего живого. Государь! Прикажи ей отстать от меня. Я не отдам ей ребенка». «Мой ребенок живой!» – говорит одна. «Нет, не твой, а мой!» – спорит другая. «Ты задушила ребенка», – говорит одна. «Нет, ты!» – отвечает другая.

Сколько ни спорили женщины, а добиться толку, чей ребенок, было невозможно. Нам с вами так никогда бы и не решить это трудное дело. А Соломон решил. «Принеси-ка сюда меч», – сказал он слуге. Слуга принес большой острый меч. «Возьмите живого ребенка, – сказал Соломон, – разрубите его пополам и дайте той и другой женщине по половине: пусть не спорят». Не бойтесь, дети, не бойтесь! Неужели Соломон и в самом деле позволит разрубить бедного ребенка? Нет! Вот что он думал: «Настоящая мать не даст его разрубить. Она лучше отдаст его другой женщине, только бы ее дитя было живо». И Соломон угадал, не ошибся.

Женщина, которая задушила своего ребенка и утащила чужого, сказала: «Пусть ребенка разрубят – не достанется он ни мне, ни тебе». Ей, видите ли, не жалко было чужого ребенка. А настоящая мать, у которой ребенок был подменен, стала просить, чтобы его не убивали. «Государь, – со слезами умоляла она, – лучше отдайте ребенка этой женщине, только не убивайте его. Пусть он останется жив». Так узнал Соломон, которая из женщин – настоящая мать. Ей и велел он отдать ребенка. Как она радовалась и благодарила царя!

Когда израильтяне узнали, как мудро судит их молодой царь, они стали уважать его. Добрые радовались и любили царя, а злым он не нравился, и они боялись его.

Эти стихотворные инсценировки я ставлю с ребятами. Может быть, православным педагогам пригодится.

Ведущий: Жил отец с сыновьями в далекой дали.
Там стада они мирно, прилежно пасли.
И в степи полудикой без дел не скучали:
Пели песни, трудились, не зная печали.

Появляется старший брат. У него в руке дудочка, он поет.
- Мои овцы по простору
Разбредутся далеко,
Я к шатрам вернусь не скоро –
Здесь мне дышится легко!
Аи –ай, любимый край! Здесь мне дышится легко!

Я люблю полынный ветер,
Запах свежий чабреца…
Поднимаюсь на рассвете,
Чтоб порадовать отца.
Аи- ай, любимый край! Чтоб порадовать отца.

Старший (весело и протяжно, явно стремясь разбудить) :
А-эй! Братец, мой дружок,
Что ж уснул ты, как сурок?!
Младший (из-за ширмы с изображением шатра):
Что скулишь ты, как шакал! Нынче я совсем не спал!(появляется потягиваясь, потирая спину, колено с сердитой и плаксивой мимикой)
Я устал, я ноги сбил – даже руки натрудил!
И горюю я вдвойне – эта ноша не по мне!
Старший: Ничего не понял я… Не нужна тебе семья?!
Наш пастуший древний род и стихий круговорот?

Младший(быстро и запальчиво): Да, да, да! – Ты не дурак!
Только как беде помочь?
И отцу признаться как,
Чтоб уйти отсюда прочь?!
Появляется отец – у него доброе кроткое лицо. Он идет словно с некоторым трудом.
Младший и старший хором(почтительно склоняясь): Да продлятся твои дни!
Старший: Милый отче, отдохни.
Младший: Я, отец, тебя прошу…
Старший(поспешно): Только нам уже пора.
Отец(к младшему ласково): Говори же, не спешу,
Вы и так в трудах с утра.
Младший (глядит в сторону, ему явно не по себе, запинается)
Я не рожден, чтоб жить в глуши. А вдруг я воин иль купец?!
Ты не брани меня, отец,
А… (тихо и быстро) мою долю отпиши.

Отец молча уходит в шатер, быстро возвращается и протягивает ему свиток и мешочек «с золотом» - должно звенеть! Неожиданно порывисто обнимает младшего и скрывается в шатре, закрыв лицо руками. Старший отворачивается, младший уходит за кулисы, не сводя глаз с поднятого повыше свитка, по его лицу блуждает странная недоверчивая улыбка.
Ведущий: И что же, наш герой на том
Взял и покинул отчий дом!
Есть города, богатые селенья –
Еще б хватило разуменья!
Проходит время… Поглядим:
И что же приключилось с ним?
Выходят по очереди несколько косвенных участников:
1. В костюме купца, обращается доверительно к ведущему:
Он у меня коня купил! А сколько мне переплатил! (хихикает, уходит, подбрасывая звенящий мешочек)
2. А у меня – глупец-невежда! – купил богатые одежды… (хлопает себя по карманам, в которых звенит, потирает руки)
Две женщины со свирелями: А мы-то! - Пели, танцевали –
И сколько золота собрали!
(уходят, кружась, двигаясь в танце и громко смеясь)
Двое юношей:
1 юноша: Мы, как друзья, взаймы просили…
2 юноша: Ну, он давал, пока был в силе.
Оба хором: А как растратился дружок – мы тут же смылись наутек! (хлопают друг друга по рукам, уходят)
Ведущий: Ну, что ж, нам догадаться нехитро –
Пошло не впрок отцовское добро.
И вот он по селеньям и дорогам
Бредет в тоске, как нищий и убогий…
Младший: Голод, жажда - все одно. Мне давно уж все равно.
Но никто меня не ждет, не жалеет, не зовет.
Снится желтая луна
И шатры, и тишина.
Мирной жизни простота
И отцовские стада…
Эй, за этим глинобитным забором! Дайте работу какую-никакую!
Голос из-за ширмы или из-за двери: Что же, парень, отдохни – и к очагу!
Повар нужен - приготовишь ужин!
Младший: К очагу?.. Но я же не могу!
Не умею…
Голос: Ну, тогда ты нам не нужен.
Младший бредет и останавливается через несколько метров.
Младший: Эй, за этими богатыми воротами! Дайте работу какую-никакую!
Голос: Наконец пришел работник!
Заходи! Нам нужен плотник.
Младший: В глаза не видел топора!
Не плотник я…
Голос(иронически): Тогда тебе пора.

Младший проходит еще не много по сцене и стучит в край ширмы.
Младший: А-эй! Я вас прошу меня спасти!
Возьмите хоть слугой, хоть подметалой!
Голос: Ты за еду пойдешь свиней пасти?
Тогда сейчас же за работу, малый!
Младший: И вот мой дом и мой приют…
Отец и брат меня не ждут (Вздыхает, машет рукой, плетется и скрывается за ширмой).
Ведущий: Был, на беду, неурожай!
Он ел с животными, в хлеву…
Страдал, болел, стонал, дрожал
И плакал в жухлую траву.
Младший выходит с деревянным корытцем в руке, за какими-то трудами.
На нем еще более убогая, порванная одежда, фартук в пол; на лице грязные следы.
Младший: А у отца любой работник
Всегда поесть большой охотник!
А что? – Простить не поспешит –
Но корки хлеба не лишит(горько смеется, потом плачет).
Здесь умру - я так ослаб – и в горести…
Неужели край родной увижу вскорости? (задвигает корытце за ширму ногой, сбрасывает уродливый грязный фартук, бросает туда же; уходит, сильно хромая)
Ведущий: Он, спотыкаясь, как сквозь тьму,
Тихонько плача, брел с утра…
Но придавала сил ему
Родная степь – овечий край.
Пути тяжелому конец.
Вот у шатра старик-отец.
Немая сцена. Сын склоняется перед стоящим отцом, который еще издали простер к нему руки.
Младший(стоя на одном колене): Отец, простить меня не можешь…
Но не погибнуть мне поможешь?
Я не прошу меня простить –
Позволь твои стада пасти.
Я буду лишь безмолвный раб… (склоняется к земле)
Темно… Наверно, я ослаб…
Отец(поднимая сына): Пока колышутся поля, пока жива моя земля,
Любовью полнится она,
Добром и щедростью полна.
Не сможет и моя рука
Отвергнуть сына, как врага.
Вбегает старший.
Старший(на ходу, взволнованно): Отец, работник мне сказал… (видит младшего. Далее говорит неприятным голосом)
Я вижу, он мне не солгал.
(К младшему) – Что, деньги выбросил и снова
Пришел под сень родного крова?
Я старость отчую покою,
А ты вернулся, как с разбоя?!
(младший безмолвно плачет, закрыв лицо руками, отворачивается)

Отец: Ты не сердись, мой мудрый сын.
Осанна! Вновь ты не один.
Он горе мыкал, лихо знал
И к крову отчему воззвал.
Старший: Я вижу, он и впрямь так беден.
Он худ и болен, грязен, бледен…
Отец: Идем в шатер, сегодня пир
Устроим мы на целый мир!
Обнимают младшего, ведут в шатер.

Ведущий: Евангельской притчи познать глубину,
Как море испить иль потрогать луну.
Но есть в древней притче наука одна:
Высокой любовью зовется она.
Выходят участники, кланяются.

Соломонов суд

Воин: О, царь царей! К тебе на суд
Две бедных женщины идут.

Соломон: Ну что ж, зови их, верный страж!
Для всех закон пребудет наш.
И могут раб и князь войти,
Чтоб справедливость здесь найти.

Входят женщины, низко почтительно склоняются перед царем, он жестом приказывает приблизиться.
1 женщина: Да славься, мудрый Соломон!
Царь до скончания времен!
На горе с ней (кивает на другую) пришлось идти,
И притомилась я в пути.
В тени уснула у арбы… Она дитя взяла, увы!
Во сне ребенка забрала! И тут же сыном назвала…
2 женщина: Нет, змея! Не лги зазря! Не обманывай царя!
Мой малютка дорогой даже в смерти будет мой!

Соломон: Что ж, слуга, достань свой меч – пополам дитя рассечь.
Воин делает шаг назад. Поводит в изумлении и отрицании головой, медленно начинает выдвигать меч из ножен, а потом закрывает лицо руками
1 женщина: Соломонов суд закон – а закону нет препон. протягивает ребенка с поклоном, затем злобно, со слезами кричит, повернувшись ко второй:
Ну, а ты ступай домой! Он и в смерти будет мой!

2 женщина: Горем сердце я сожгу, но дитя я сберегу!
падая на колени перед первой, поспешно и умоляюще:
Это твой ребенок, твой… Лишь бы только был живой!
Заламывает руки, опускается ниц
Соломон: Скажите, люди, так, как есть:
И кто же мать родная здесь?
величественно встает, поднимает с колен первую и передает ей ребенка. Все склоняются перед ним.
Женщины и воин: Слава мудрости Соломоновой!

Мифы и легенды народов мира. Библейские сказания и легенды Немировский Александр Иосифович

Суд Соломона

Суд Соломона

Вернувшись в Иерусалим, Соломон предстал перед ковчегом завета Господня и отметил милость Бога всесожжениями и пиршеством для слуг своих.

Тогда же пришли к Соломону две незамужние женщины, блудницы, с просьбою их рассудить.

О господин мой! Я и эта женщина занимаем одни покои, и я родила при ней младенца мужского пола. На третий день после того родила и она. Были мы с нею вместе. Ночью она придавила своего сына во сне и, проснувшись, взяла моего сына, а своего, мертвого, положила у моей груди. И встала я утром, чтобы покормить сына моего, и вижу, что он мертвый. А когда я всмотрелась в него, то вижу, что это не мой сын.

И начали они, набрасываясь друг на друга, кричать и призывать в свидетели Бога, так что Соломону стало невмоготу.

Он встал с трона и, обращаясь к стражу, сказал:

Пусть принесут мой меч.

Блеск меча отрезвил женщин, и они сразу замолкли.

Разруби этого младенца пополам, - приказал Соломон. - И отдай одну половину одной женщине, другую - другой.

Тогда одна из женщин, упав на колени, обратилась к царю:

Не надо рубить. Отдай ей ребенка живого.

Другая же исступленно вопила:

Руби! Руби! Пусть будет ни тебе, ни мне.

И приказал Соломон:

Отдайте ребенка той, которая не хочет смерти ребенка. Она его настоящая мать.

И понял Соломон, что сон в Гибеоне был вещим, что даровал ему Господь чуткое сердце. И поняли это все в Израиле, отныне питая перед мудростью царя благоговейный ужас.

Соломоново решение